он был тогда счастлив… Обнимал, кружил и до жути напугал меня своим нежным и трепетным отношением. Ласковый и заботливый Мурат — это то ещё зрелище для моей психики.
Первые месяцы беременности и правда прошли как в раю, по сравнению с прежними моими условиями существования. Я настолько расслабилась, что в душе вновь появилась надежда на нормализацию наших отношений. Видела ведь, как он старался. Суетился, тащил фрукты, витамины, нашел лучшего врача, обложил меня подушками и смотрел с прежним восхищением. Даже обижать меня перестал и принуждать к исполнению супружеского долга.
Но… Сущность не скрыть, и Мурата хватило не надолго. После вся моя беременность протекала в вечных оскорблениях и унижениях. Не имея доступа к телу, отрывался на психике. В ход шли многочисленные обзывания, угрозы и обещая расправы после родов.
Шел седьмой месяц беременности. Мой врач отменила запись, предупредив лишь за десять минут до приема. Сидела в машине и бестолково пялилась на вывеску клиники. Вроде и время свободное появилось, но я не отпрашивалась у мужа заранее, поэтому никуда не отклониться от маршрута. Побарабанив пальцами по своей сумочке, попросила водителя:
— Владимир Петрович, домой.
Пожилой мужчина кивнул и заведя двигатель, двинулся обратно к нашему коттеджу.
Задумчиво рассматривала проплывающие мимо высокие серые дома, проносящиеся машины, людей куда-то спешащих. У каждого своя жизнь. Счастливая и не очень. И лишь я, как домашня зверушка, без каких-либо прав и желаний… За столь удручающими мыслями не заметила, как мы подъехали к нашему дому. Попрощавшись с водителем, поспешила отчитаться перед Муратом. Сегодня он должен был работать в своем кабинете, решая вопросы дистанционно.
Действуя на автомате, закрыла за собой дверь и поднялась на второй этаж.
Сперва мне показалось, что послышалось. Остановилась и прислушалась. Нет, совершенно отчетливо из кабинета мужа раздавались стоны и характерные звуки соития. Пораженная наглостью Мурата, на цыпочках подошла к двери и тихонько приоткрыла ее.
Меня парализовало от увиденного. Абсолютно обнаженный Мурат ритмично двигался, а на его рабочем столе раскинув ноги стонала не менее одетая дама. На шее у нее был черный ошейник с шипами, поводок же крепко держал в руках мой супруг. Он периодически увесисто шлепал ее по лицу или более нежным частям тела, на что она стонала и просила еще. Женщине действительно нравилось происходящее. Меня же затошнило. Зажав рот рукой рванула в ванну. Там меня долго выворачивало. Душу разрывало от обиды. Он легко мог найти или купить тех женщин, которым подобные извращения в радость, но он упорно ломал и принуждал меня. Как же я сильно ненавидела его в тот момент.
Вздрогнула от того, что дверь в ванну стремительно распахнули и она ударилась о стену.
— Почему ты дома? — рявкнул Мурат, туго завязывая махровый халат и испепеляя меня своим взором.
— Прием отменили, — глухо отозвалась, вытирая рот рукавом, ловя его брезгливый взгляд. Ему настолько было неприятно мое состояние, что даже ноздри затрепетали.
— Почему не предупредила? — продолжил он свой допрос, нависая надо мной.
— Я вообще-то домой приехала, откуда же я знала, что у тебя здесь веселье в самом разгаре и о том чтобы вернуться домой, я должна предупредить, — бросила насмешливо, поднимаясь на ноги.
— И? — вскинул он брови, наклоняясь ко мне ближе и сканируя своими колючими глазами мое лицо, — Не будет истерик? Обвинений в неверности?
— Нет, — покачала головой, поражаясь его вопросам. Неужели он реально ждал от меня ревности?! — Я так рада, что вы нашли друг друга. Может наконец-то ты отстанешь от меня…
— Я так и думал, — прошипел Мурат, хватая меня за лицо, — Ты чертова бездушная кукла.
— А разве не ее ты из меня делаешь? — поморщившись от боли, спросила ровным тоном. Пальцы его сильно впивались в скулы и щеки, — Или после всего, что вытворял, надеешься на любовь?
— Ты будешь меня любить, — убийственно спокойно выдал Мурат, — Я тебя заставлю.
А мне стало смешно. Видимо всё же гормоны шалили, да и нервы уже сдали. Рассмеялась. Громко и заливисто. Удар. Хлесткий и сильный. Меня оглушило, потерялась, падая на пол. Пыталась сфокусировать взгляд. Инстинктивно прижала руку к животу. Мурат, присев рядом на корточки, наигранно заботливо спросил:
— Больше не смешно?
— Мура-а-атик, — отвратным писклявым голоском пропела блондинка со стола, появляясь в дверном проеме. Она тоже была в халате. На шее ее все так же болтался ошейник, косметика размазалась по лицу, делая ее похожей на потрепанную временем ночную бабочку, — Ты где, мой тигр? — промурлыкала она, с равнодушием глянув на меня.
— Сейчас, — вполне по-человечески ответил он ей. А меня скрутило еще больше от обиды и чувства несправедливости. — А теперь, — приказным наглым тоном обратился он ко мне, — Поцеловала мужа и сказала, как сильно его любишь.
Я безумно боялась за малыша, страшилась его гнева, но переступить через себя не могла. Перед какой-то дешевкой, он будет издеваться надо мной, втаптывать в грязь? Бить?
— Как же сильно я тебя ненавижу… — с вызовом смотря в его глаза прошептала с горечью, — Забирай его себе, — бросила девке, — Барахтайтесь, как животные, только оставьте меня в покое…
Меня трясло, внутри все переворачивалось. Никак не могла унять дрожь в теле.
— Заткнись, — взревел Мурат, хватая меня за грудки и встряхивая. Голова дернулась, а я чуть не прикусила язык, — Лучше не доводи меня, Геля…
— Ненавижу, ненавижу, ненавижу, — повторяла как сумасшедшая, сквозь пелену слез смотря в нечеловеческие серые глаза. Он резко поднялся, утягивая и меня за собой, заставляя встать. Повисла в его руках, слыша жалобный треск ткани платья. Голова кружилась, картинка плыла, а на меня навалилась какая-то жуткая, неподъемная усталость.
Протяжный противный визг блондинки, заставил поморщится, она что-то кричала, создавала какую-то суету, а я будто проваливалась в темноту. Мурат меня тряс, потом взял на руки и куда-то нес. Мне так хотелось уже потерять сознание, найти покой, а он не отставал от меня, что-то говорил. Испугался… Я четко ощущала его страх. Впервые боялась не я, а чудовище…
Очнулась я в палате. Оказывается, у меня открылось кровотечение. И как итог, преждевременные роды. Малышка и я попали в реанимацию.
Стоило мне увидеть маленькое беззащитное тельце, худенькие ручки и черные, будто смородинки глазки, как меня затопила такая любовь. Такая радость охватила душу. Моя девочка… Доченька. Каждый день ходила к ней. Стояла и неотрывно смотрела на малышку через стекло. Впервые за долгое время почувствовав себя живой.
За всё это время Мурат ни разу не навестил меня в больнице. Только… прислал букет белых роз.
Глава 12
Выписали
